Полицейские пожалели бедную старушку, которая незаконно торговала на улице: но когда один из офицеров наклонился и внимательно рассмотрел овощи, женщину сразу же арестовали 

Полицейские получили вызов о незаконной торговле на углу главной улицы и сразу примчались на место. Но, увидев там безобидную старушку с ящиком овощей, их решительность пропало.

Женщина стояла рядом с аккуратно разложенными помидорами, морковью и огурцами, в поношенной кофте и выцветшей юбке.

— Бабушка, вы знаете, что торговля на улице запрещена? — спокойно спросил один из полицейских.

— Знаю, родной мой, — вздохнула она. — Просто мне нужны деньги на лекарства для больного сына. У него больше никого нет, а помощи ждать не от кого. Все эти овощи я вырастила сама, в моём огороде. Здесь нет ничего плохого.

Полицейские переглянулись. Нарушение было очевидным, но им стало жалко старушку.

— На этот раз мы ничего не сделаем, — сказал старший. — Но, бабушка, постарайтесь найти другую подработку. Другие офицеры могут быть не такими добрыми, как мы.

— Да-да, обязательно, — ответила женщина, заметно нервничая, будто ей не терпелось, чтобы они поскорее уехали.

— Раз уж мы приехали, давайте купим у вас хоть что-то, — улыбнулся один из полицейских. — Сделаем доброе дело.

— Нет, не надо, дорогой, — ответила она поспешно. — У меня и так много покупателей.

— Много покупателей? — удивился напарник. — Но ведь вокруг никого нет.

— Ну… приходят по утрам, — смялась старушка, — вы просто не застали.

— Хорошо, тогда хоть пару помидоров возьмём, — настаивал полицейский.

— Не стоит, сынок, — снова отмахнулась она, — оставьте, пусть другим достанется.

Её голос дрожал, взгляд метался. Один из полицейских нахмурился, наклонился и взял с ящика помидор. Он внимательно осмотрел его, потом резко произнёс:

— Арестуй её. Сейчас же.

— Что? Что случилось? — удивлённо спросил напарник.

Оказалось, что старушка…  Продолжение в первом комментарии 

Полицейский показал помидор. На его поверхности были крошечные следы проколов, как будто кто-то вводил внутрь что-то иглой. Такие же следы были и на других овощах.

Позже, при расследовании, выяснилось, что под видом беспомощной старушки женщина распространяла запрещённые вещества.

Дома у неё нашли сына — инвалида, который изготавливал всё это, а мать развозила и продавала, пользуясь тем, что никто не заподозрит дрожащие руки и старческую улыбку.

Мир давно научился скрывать зло под самым безобидным видом.

Конечно, вот продолжение и завершение истории, объединенное с началом и дополненное деталями для большей драматичности.

***

Полицейские получили вызов о незаконной торговле на углу главной улицы и сразу примчались на место. Ожидая увидеть наглых и бойких торгашей, они были удивлены, обнаружив там лишь хрупкую, согбенную старушку с одним-единственным ящиком, на котором были аккуратно разложены помидоры, морковь и огурцы. Она была одета в поношенную кофту и выцветшую юбку, а её руки, покрытые старческими пятнами, нервно перебирали край фартука.

— Бабушка, вы знаете, что торговля на улице запрещена? — спокойно, почти отечески, спросил старший из офицеров, Антон.

— Знаю, родной мой, знаю, — вздохнула она, и её голос дрожал от возраста или волнения. — Просто… мне очень нужны деньги на лекарства для больного сына. У него больше никого нет, а помощи ждать не от кого. Все эти овощи я вырастила сама, в моём огороде. Здесь нет ничего плохого, честное слово.

Полицейские переглянулись. Нарушение было очевидным, но их сердца сжались от жалости. Образ немощной матери, заботящейся о больном сыне, был сильнее любого параграфа закона.

— Ладно, на этот раз мы ограничимся предупреждением, — сказал Антон, смягчаясь. — Но, бабушка, вы же понимаете, постарайтесь найти другую подработку. Другие офицеры могут быть не такими добрыми, как мы.

— Да-да, обязательно, спасибо вам, родные, — закивала женщина, но её глаза беспокойно бегали по сторонам, будто ей не терпелось, чтобы они поскорее уехали.

— Раз уж мы приехали, давайте хоть что-то у вас купим, — улыбнулся младший напарник, Евгений. — Поддержим ваше маленькое дело.

— Нет, нет, не надо, дорогой, — ответила она с неожиданной поспешностью, прикрывая ящик рукой. — У меня и так много покупателей, всё почти раскупили.

— Много покупателей? — удивился Евгений, оглядывая пустынный переулок. — Но ведь вокруг, кроме нас, ни души.

— Ну… они приходят по утрам, — засуетилась старушка, — вы просто не застали. Сейчас уже всё конец дня.

— Ничего, хоть пару помидоров возьмём, для салата, — настаивал Евгений, протягивая руку к ящику.

— Не стоит, сынок, не тратьте деньги! — её голос сорвался на высокую, почти истеричную ноту. — Оставьте, пусть другим достанется, у меня и так мало!

Её паника была неестественной, чрезмерной для такой простой ситуации. Антон, до этого молча наблюдавший, нахмурился. В его практике уже встречались мошенники, прикидывающиеся немощными стариками, чтобы вызвать жалость. Он молча наклонился, словно чтобы поправить шнурок, и внимательно, под предлогом выбора, взял в руки один из помидоров. Он был крупным, алым, на вид — просто идеальным. Но что-то цепляло взгляд. Присмотревшись, Антон заметил на его глянцевой кожице крошечные, почти невидимые точки-проколы, аккуратно сделанные у самого основания плодоножки. Такие же следы, будто от тончайшей иглы, он тут же обнаружил на нескольких других овощах в ящике.

Ледяная волна прокатилась по его спине. Безобидная картина сложилась в ужасающий пазл. Дрожь в руках старушки, её спешка, отказ от продажи полицейским, странные «покупатели», которых никто не видел.

Он резко выпрямился, и его голос, секунду назад мягкий, зазвенел сталью:
— Евгений! Арестуй её. Сейчас же.

— Что? Что случилось, Антон? — удивлённо спросил напарник, не веря своим ушам.

— Осмотри овощи! — Антон протянул ему помидор. — Видишь? Следы инъекций. Она не продаёт урожай. Она продаёт дозу.

При ближайшем расследовании худшие подозрения подтвердились. Под видом беспомощной старушки, вызывающей всеобщую жалость, женщина по имени Клавдия Петровна была ключевым звеном в сети по распространению синтетических наркотиков. «Овощи» были самой что ни на есть настоящей, изощрённой тарой. Шприцем внутрь помидоров и огурцов вводилась наркотическая смесь, а покупатели, знавшие пароль, «покупали» именно те экземпляры, которые были помечены особым образом.

Дома у Клавдии Петровны оперативники обнаружили её «больного сына» — мужчину лет сорока с ампутированными ногами, который в домашней лаборатории изготавливал зелье. Он был блестящим химиком, когда-то исключённым из университета, а теперь превратившим свою инвалидность и материнскую «заботу» в циничный бизнес. Они пользовались тем, что ни один патрульный не станет обыскивать дрожащие руки старушки и ворошить её скромный ящик с дарами природы.

Мир давно научился скрывать самое чёрное зло под самой безобидной и трогательной маской. И в тот день два добрых сердца едва не совершили роковую ошибку, приняв ядовитую личину за чистую монету. Эта история навсегда отучила их слепо верить в слезы, и научила видеть то, что скрыто за ними.