Любовница
Любовница толкает беременную женщину под движущийся поезд, и то, что произошло, было невозможно
Крепкая рука вцепилась в плечо Эммы с такой силой, что боль пронзила все ее тело, смешавшись с животным ужасом. Ее рывком оттащили от рельсов, и она, спотыкаясь, рухнула на холодный бетон платформы. Над ее головой с оглушительным ревом и визгом тормозов пронесся поезд, задувая ей в лицо вихрем из ветра, пыли и запаха раскаленного металла. Сердце колотилось где-то в горле, не давая дышать.
Ослепленная фарами и паникой, она подняла голову. Перед ней стоял не Райан. И не случайный прохожий.
Перед ней, тяжело дыша, с лицом, искаженным смесью ярости и неподдельного ужаса, стояла… пожилая уборщица, та самая, что каждый вечер молча мыла полы в их подъезде. Женщина, которую все звали просто тетя Маша. Эмма никогда не видела ее такой. Обычно сгорбленная и незаметная, сейчас она была выпрямлена адреналином, а в ее глазах, обычно потухших, горел огонь.
— Лежи тихо, детка, — сиплым шепотом сказала тетя Маша, не отпуская ее плечо.
Крики на перроне слились в оглушительный гул. Кто-то звал врача, кто-то кричал в телефон. Но Эмма слышала только свист в ушах и смотрела на своего неожиданного спасителя.
В этот момент из толпы вырвался Райан. Его лицо было белым как мел.
— Эмма! Боже мой, что случилось?! — он бросился к ней на колени, но его взгляд скользнул по тете Маше, и в его глазах мелькнуло что-то странное. Не просто удивление. А узнавание. И… страх.
Тетя Маша медленно повернула голову в его сторону. Ее взгляд был холодным и тяжелым, как глыба льда.
— Увези ее отсюда, Райан, — ее голос был тихим, но в нем звучала сталь, не допускавшая возражений. — И позаботься о ней. Если, конечно, хочешь, чтобы твоя маленькая… шалость… с документами на счетах в офшоре осталась тайной.
Райан замер, будто его ударили током. Его рот приоткрылся от изумления. Эмма смотрела на него, не понимая. Какие счета? Какие офшоры?
— Я… я не знаю, о чем ты, — пробормотал он.
— О, знаешь, — тетя Маша усмехнулась, и это было страшнее любой угрозы. — Так же, как знаю, что твоя любовничка уже пытается снять со счета первые пятьдесят тысяч. Из тех, что ты перевел, притворяясь, что это «инвестиции». Увези жену. Сейчас.
Вдали послышался вой сирены скорой помощи. Тетя Маша снова превратилась в невидимую уборщицу. Она отпустила плечо Эммы, кивнула ей и, сгорбившись, растворилась в толпе, прежде чем кто-либо успел что-либо спросить.
В больнице Эмме сказали, что с детьми все в порядке, просто сильный испуг и ушибы. Райан метался по палате, но избегал смотреть ей в глаза. Полиция записала ее показания: на нее напали, толкнули. Но когда спросили, кто это мог быть, Эмма, глядя на бледное лицо мужа, сказала, что не видела лица, в толпе было сумбурно.
Через два дня, когда ее выписали, на пороге их дома стояла тетя Маша. В руках у нее была не швабра, а тонкая папка.
— Можно? — она вошла, не дожидаясь ответа.
В гостиной она положила папку на стол перед Эммой.
— Мое настоящее имя — Мария Соколова. Я не уборщица. Я частный детектив. Ваш муж нанял меня полгода назад, чтобы я… следила за вами. Он хотел доказательства вашей «неверности», чтобы забрать детей и оставить вас без гроша в случае развода.
Эмма почувствовала, как пол уходит из-под ног.
— Но я быстро поняла, что неверен он, а не вы. И что его дела… куда серьезнее. — Мария открыла папку. Там были распечатки переписок Райана с Сабриной, где они обсуждали, как «избавиться от проблемы» — проблемы по имени Эмма. Были выписки со счетов. И была фотография Сабрины, сделанная в день инцидента на вокзале.
— Она действовала по его плану? — с ужасом прошептала Эмма.
— Нет. Он трус. Он лишь намекал, жаловался. А она, видимо, решила ускорить процесс. Роман с начальником — ее билет в богатую жизнь, а вы стояли на пути.
Мария достала диктофон.
— У меня достаточно, чтобы посадить их обоих. Ему — за мошенничество и подлог, ей — за покушение на убийство. Выбор за вами.
Эмма смотрела на документы, на фото улыбающегося Райана. Ее идеальная жизнь оказалась паутиной лжи и предательства. Но в тот момент на вокзале, когда крепкая рука вырвала ее из лап смерти, она родилась заново.
Она взяла папку.
— Мой выбор сделан.
Год спустя Эмма жила в маленьком уютном доме у моря. Ее близнецы, мальчик и девочка, мирно спали в коляске. Дело Райана и Сабрины получило широкий резонанс. Он получил срок за финансовые махинации, она — за покушение на убийство.
К калитке подошла женщина с мороженым в руках. Мария Соколова, бывшая уборщица, а теперь крёстная мать ее детей и лучшая подруга.
— Ну что, счастливая мама, как настроение? — улыбнулась она.
Эмма взяла стаканчик и посмотрела на горизонт. То, что произошло, было невозможно. Она должна была погибнуть. Но судьба прислала ей ангела-хранителя в самом неожиданном обличье. И этот ужас обернулся началом новой, по-настоящему счастливой жизни.